Дурак, смерть и магия
Магия в руках идиота — зрелище потешное, но не долгое. Некоторыми личностями Смерть даже прониклась. Их магия была сродни пьяному мотоциклисту на встречке сочинского серпантина. Сказочные долбоебы напоминали Смерти, что такое удивление. Они радовали её.
Ну как, радовали. Прямо сейчас Старая икала и хрюкала, опираясь на косу.
Василий открыл для себя короткие порталы. Он с детства мечтал укусить себя за локоть, но не дотягивался. Теперь его голова торчала из портала, отдельная от тела, и надёжно сжимала челюстями локтевой сустав. Василий не был первым, кто решился путешествовать в портале по частям. Но где ж ему догадаться, что такой полет летален? Василий стал у Смерти любимчиком.
— Что, Вась, как дела? — интересовалась она, отдышавшись. — Ты что-то кашлял в прошлый раз. Не захворал ли часом?
— Уйди, бабка. Не дождешься.
— Как скажешь, Васенька. Я к тебе ещё завтра вечерком загляну, уже и разнарядочка готова. Ты там не оплошай, я на твое шапито смотрела бы да билеты продавала.
С таким напутствием Смерть исчезла, звякнув косой на прощание. Голова Василия воссоединилась с туловищем.
Голова на плечах и мощный стресс породили в Василии свежие идеи. Может, не очень свежие, а даже и с душком. Собачьим. Захотел Василий стать волком. Матёрым, с когтями, с клыками!
Пацан придумал — пацан сделал.
— Ха-ха, кто тебя так, юродивый? Ты только до хвоста волка додумал? — в этот раз Смерть выронила косу и держалась за стену одной рукой, за сердце — другой. Есть ли у смерти сердце, мы не знаем, конечно. Но за что-то там Смерть хваталась. — Валерьянки мне накапай! Ой, нет, я сама всё сделаю, — быстро передумала Старая, глядя на жалобно скулящую химеру с головой и некоторыми другими подробностями Василия и телом волка. — Тебя, родненький, как в Средние века рисовали по памяти, чтобы детишек пугать.
Вася утробно завыл.
— В сказках-то оно как? Дурак по свету потыкается, помыкается, его Премудрая из болота вытащит, отмоет, пригреет и сделает счастливым подкаблучником. Чую, Вася, не твой это сценарий, — наливала "беленькую" в кружку Смерть. — Тебя к вечеру сегодня оборотни в лес утащат. Нестерпимо им такое чудо видеть. Разорвут, как грелку. Как тебе такое, ну?
Клыкастое Васино лицо исказилось от боли, а волчья лапа начала судорожно чесать за ухом. Блохи одолевали парня. Смерть опрокинула в себя кружку, занюхала волчьей шерстью.
— Я тебя, Вась, и на этот раз не заберу. Такие дурни раз в тыщу лет рождаются. Ты у меня, сахарочек сладенький, до старости доживешь, а там уже и пообщаемся, как взрослые.
Вася не слушал. Он зубами ловил блох.
